С апреля по настоящее время коронавирусная инфекция выявлена уже почти у 900 шахтинцев. Большинство из них, слава Богу, поправились. Но практически каждый день приносит нерадостные вести о новых заболевших. Растет, к великому сожалению, и число умерших, их уже несколько десятков. При этом никуда не делись и другие болезни. Истории отчаяния, когда горожане рассказывают о том, что теряют своих близких, виня в этом нашу медицину, заполнили социальные сети.

На этом мрачном фоне 2 сентября в местном популярном Инстаграм-аккаунте, имеющем почти 30 тысяч подписчиков, появились слова признательности сотрудникам Шахтинской городской БСМП имени Ленина, которые лечат больных коронавирусом и с подозрением на эту инфекцию. В тексте, в частности, говорится: "Мы, выздоровевшие пациенты провизорного отделения, хотим выразить сердечную благодарность врачу Ашуралиевой Анне Александровне, а также медперсоналу: Калуга А.П., Соковой М.В., Селиной О.Ю., Гасановой М.Н., Скляровой С.В. за их профессионализм и самоотдачу. Несмотря на опасные условия работы для самих медиков, они остаются добрыми и заботливыми. Огромное человеческое спасибо за их нелёгкий труд. Благодарные пациенты Данченко О. М., Болибкова Е. Н. и другие".

К сожалению, добрый посыл был встречен в штыки. Во многих комментариях шахтинцы высказывали свои возмущения, что в БСМП всё не так радужно, что отказываются госпитализировать даже больных с 40-градусной температурой, что в отделении люди умирают, не получив должной помощи и просто внимания, что не хватает лекарств и градусников, что плохо кормят. Было высказано даже мнение, что это "заказной проплаченный пост с душком, дабы отбелить свое отношение к людям", а реальная ситуация совсем иная.

Автор этих строк тоже участвовала в диалоге. Судя по мытарствам некоторых своих родственников и знакомых, да и по собственному опыту, я не понаслышке знаю, что в нашей медицине люди сталкиваются со множеством негативных моментов. Но изменить ситуацию мы можем только совместными большими усилиями. Да, нынешняя реальность такова - свои права надо отстаивать и стараться добиваться положенного по закону. При необходимости обращаться к руководству лечебных учреждений, в минздравы регионального и федерального уровня, в страховые компании, Росздравнадзор и, если надо, даже в прокуратуру, Следственный комитет. Важно понять, что это надо делать настойчиво, прилагать собственные усилия, а не надеяться на манну небесную, на то, что СМИ вскроют все проблемы и обличат нерадивых. Увы, возможности местных независимых СМИ очень ограничены, и это надо понимать. В контексте существующих законов о врачебной тайне какие-либо конкретные расследования силами только журналистов практически сведены к нулю.

Но сегодня речь о другом. Конкретные больные не анонимно, а указав свои фамилии, написали благодарность конкретным медицинским работникам, которые им помогли выздороветь. Какие у нас есть основания не верить этим людям? Вот по этому поводу я лично отметила, что приятно услышать добрые слова в адрес медиков. Но этих моих доводов явно было мало. А вдруг эти фамилии больных выдуманные? Признаюсь, этот вопрос поставил меня в тупик. Потому что никого из авторов благодарности я не знала.

Однако обо всем по порядку. К сожалению, лишь несколько человек присоединились к тем, кто благодарил медиков. В частности, Татьяна Буцкова написала: "Я отлежала там 12 дней. Лекарства все есть. Градусников действительно не хватает. А медсестры и врачи очень стараются, хотя в существующих условиях очень тяжело работать. И да, люди умирают. Но это не потому, что к ним не подходят". Свое мнение добавила Татьяна Волкова: "Присоединяюсь ко всему сказанному. Огромное человеческое спасибо за их нелегкий труд и индивидуальный подход к каждому больному, весь медперсонал – просто молодцы". И еще высказался молодой человек под ником D. G. : " Из личного опыта хочется сказать огромное спасибо всему провизорному отделению. Дай Бог им всем здоровья! Из минусов – очень плохие условия как для больных, так и для работников".

Когда накал страстей, казалось, уже дошел до предела, вдруг появился комментарий одного из авторов благодарности медикам - Евгении Болибковой : " Этот пост в Инстаграм написала я, а лечат в этом отделении от пневмонии. Ковид я перенесла на ногах. Мой организм, слава Господу, с ним справился. Когда попала в больницу, у меня уже выработались антитела. Но пневмонию самостоятельно одолеть не удалось. Пролежала в провизорном отделении 15 дней. Врачи очень внимательные. И про питание тоже хочется добавить – все свежее и съедобное было".

Это возымело свой эффект. Дискуссия почти сразу сошла на нет. Но для меня как журналиста, неравнодушного ко всем проблемам, такой финал был вовсе недостаточен. Не раз я обращалась в директ в Инстаграм к шахтинцам, которые сообщали, что вылечились от коронавируса, с просьбой выйти на контакт и рассказать публично свою историю болезни и лечения. Лично я убеждена, что такие публикации очень нужны в СМИ. Именно человеческих историй борьбы с ковидом, а по сути для многих - борьбы за жизнь – так не хватает в местном информационном поле. Это нужно всем нам для понимания ситуации, для поддержки друг друга, для обретения опыта, как можно противостоять свалившейся на наши головы напасти. К сожалению, ни один из переболевших ковидом, с кем мне довелось общаться за прошедшие с начала эпидемии месяцы, не согласился вынести свою историю на всеобщее обозрение. И, знаете, я предложила это сделать Евгении Николаевне Болибковой. Неожиданно для меня она очень легко пошла на контакт и согласилась дать мне интервью, отметив, что будет рада, если люди станут относиться к себе более ответственно и постараются своевременно обращаться к медикам. Именно это она считает первоочередным и очень важным в условиях эпидемии.

В первый раз мы говорили с ней по ватсапу почти полтора часа. И с первой же минуты Евгения Николаевна попросила называть её просто по имени. Да, мы не виделись очно. Но у меня такое ощущение, что я знаю этого человека давно. И это замечательный человек! Затем мы списывались, созванивались ещё ни один раз. Евгения прислала мне и своё КТ- исследование, и выписку из больницы, из чего стало документально понятно, каким было её состояние и как её лечили. Конечно, в большой степени получилась очень личная беседа. Но я надеюсь, что каждый, кто её прочитает, извлечет для себя какую-то пользу. Итак…

- Евгения, скажите, пожалуйста, сколько Вам лет, где Вы живёте, где работаете? И, извините за некорректный вопрос, который хотелось бы задать сразу: а Вы не по знакомству лечились в провизорном отделении?

- Мне 46 лет. По профессии я швея, но работу на ХБК давно пришлось оставить. Раньше наша семья жила на Южной, и я много лет проработала там в поликлинике санитаркой. Поэтому знаю и уважаю труд медиков. В 2012 году по программе ГУРШ по переселению из ветхого жилья мы получили хорошую новую квартиру в микрорайоне Олимпийском, по улице Искра. На Артеме я устроилась в жилищную управляющую компанию, работаю уборщицей.

Что касается лечения в провизорном отделении, то я попала туда по скорой помощи, не знала там никого из сотрудников.

- Когда Вы впервые почувствовали недомогание?

- Приболела я где-то с 7-8 августа. Накануне в супермаркете "Лента" зашла за продуктами в холодильный отсек, где порядком промерзла под кондиционерами. Подумала, что именно это и стало причиной моей простуды. Поднялась температура до 37,5 градусов, запершило горло, появился кашель. И эти симптомы не проходили. В четверг, 13 августа, пошла работать и чувствую, что нет сил. С пятницы начала сама пить антибиотик амоксиклав. Думала, отлежусь, станет легче. Но с вечера воскресенья температура поднялась до 38,5 градуса. Таблетки парацетамола хватало только на два часа. Стала чувствовать себя совсем неважно. Вдобавок начала сильно болеть голова. Поэтому в понедельник, 17 августа, с утра вызвала на дом врача из нашей поликлиники.

- Как быстро пришел Ваш участковый врач? В защитном одноразовом костюме?

- Нашего врача не было на работе. Но к обеду пришла терапевт с другого участка. Она была только в маске, без защитного костюма, без перчаток. Посмотрела меня, послушала лёгкие. Измерила пульсоксиметром сатурацию кислорода. Прибор показал насыщение крови кислородом 90 процентов. Врач открыла мне больничный лист, сказала продолжить пить тот же антибиотик и парацетамол при температуре. И назначила на пятницу придти на приём в поликлинику.

- Но при столь сниженной сатурации разве Вам врач не назначила мазок на ковид, КТ или рентген лёгких, не сказала о возможной необходимости госпитализации в стационар?

- Нет, ничего не назначила.

- И что было дальше?

- Лучше мне не становилось, температура на парацетамоле плавала в пределах 37,3 – 37,5 градуса. Кашель, в принципе, был небольшой, но как-то было тяжело дышать. В четверг, 20 августа, я все-таки для себя решила сделать компьютерную томограмму лёгких и по рекомендации знакомых утром поехала на такси в диагностический центр в Каменоломни. Надо отдать должное, там всё очень хорошо организовано. Весь персонал работает в защитных костюмах, проводится тщательная дезинфекция оборудования и помещения после каждого пациента. Мне провели мультисрезовую спиральную компьютерную томографию органов грудной полости.

- Сколько Вы заплатили за СКТ?

- 3600 рублей.

- Что у Вас выявило исследование?

- Заключение, к сожалению, было нерадостным. В частности, в нем написано, что в лёгких полисегментарно визуализируются обширные зоны интерстициальных изменений по типу "матового стекла" с участками грубого фиброза. В правой верхней доле вовлечено 60-70 % лёгочной паренхимы, в других долях - от 40 до 20%. Общий процент поражения составил 56%.

Заключение: КТ-признаки полисегментарной двусторонней интерстициальной пневмонии, более вероятно вирусной этиологии (КТ-3). КТ-паттерны соответствуют высокой вероятности COVID-19 инфекции.

Я, конечно же, испугалась, прочитав всё дословно.

Когда вернулась домой, мне становилось всё хуже. Держалась температура 37,5 градуса, невероятно сильно болела голова, усиливалась одышка. Часов в шесть вечера я всё-таки решилась вызвать скорую помощь. Объяснила по телефону, какие у меня симптомы и каково заключение СКТ. Мне сказали: "Ждите".

- И как долго пришлось ждать приезда скорой?

- Думаю, менее часа. Приехала специализированная бригада. Девочки в защитных костюмах были очень внимательные, обходительные, спасибо им огромное. Посмотрели моё состояние, сделали кардиограмму, измерили сатурацию кислорода, она также была 90%. Созвонились со стационаром и повезли меня в БСМП имени Ленина.

Когда подъехали в больничный двор, было уже около восьми вечера. Сначала машина остановилась около хирургического корпуса. Вышел мужчина врач, он был только в маске и перчатках. Заглянул в скорую, посмотрел заключение СКТ и сказал госпитализировать меня в провизорное отделение.

Когда подъехали к следующей двери, меня взяла оторопь. Это была та самая дверь, которая в 20-х числах июля была показана в видео во всех местных СМИ и соцсетях, где, якобы, был оставлен завтрак для больных, но его никто не забрал! Уже потом, пролежав какое-то время в больнице, я узнала, что в эту дверь никогда еду для больных не приносят, а через эту дверь госпитализируют больных.

- Вас быстро начали лечить?

- Да, меня сразу же положили в 108-ю палату. Признаюсь, мне уже было ни до чего, так плохо я себя чувствовала. Голова раскалывалась так, что, кажется, уже ничего не соображала. Меня сильно тошнило. Вообще с тех пор, как ещё за неделю до госпитализации у меня поднялась температура до 38,5 градуса, появилось чувство обострённого восприятия запахов, тошноты, дурноты, я реагировала на всё, как при токсикозе беременных. Кстати, такое же состояние было и ещё у одной женщины, с которой мы вместе лежали в палате. Хотя обычно пишут, что у больных коронавирусом, наоборот, развивается аносмия, когда человек вообще теряет обоняние, не чувствует никаких запахов и вкуса пищи.

В палату ко мне опять пришёл тот же врач, который подходил к скорой, но уже в полной защитной экипировке, темно-зеленом прорезиненном костюме, посмотрел меня, сделал назначения. И тут уже быстро забегали медсестры, принесли флаконы с лекарствами, стали ставить мне капельницы одну за другой. Начитавшись до этого в соцсетях, что медперсонал мало проявляет внимания к больным, я лично увидела обратное. Медсестры постоянно заходили в палату, спрашивая, как я себя чувствую. Также взяли на всевозможные анализы кровь и мочу. И это меня очень успокоило. Уже к утру стало намного легче, прекратились сильные головные боли, перестало тошнить.

- ПЦР-диагностику на ковид Вам делали?

- На следующее же утро, 21 августа, у меня взяли мазок из носа и горла.

- Результат пришел быстро?

- Через сутки сказали, что получен отрицательный ответ. Думаю, это было вполне вероятно, так как от начала первых симптомов уже прошло две недели. И вирус уже, наверное, ушёл из организма. После отрицательного ответа ПЦР меня перевели в другую палату, 101-ю. Здесь я и лежала вплоть до выписки ещё с тремя женщинами, у которых был тоже отрицательный ответ ПЦР. А тех больных, у которых выявлялся положительный ПЦР-результат, переводили непосредственно в ковидный госпиталь.

В 101-й палате нашим лечащим врачом стала Анна Александровна Ашуралиева. Кстати, у неё был синий защитный костюм, и так мы её узнавали. Она делала обход утром и вечером, и вообще приходила ещё в любое время, если кому требовалось. Лично я убеждена, что Анна Александровна – врач от Бога. Несмотря на свою молодость, она очень грамотный, мыслящий доктор. Тщательно следила за нашим состоянием, подбирала лечение каждому больному, хотя, наверное, базовая схема была стандартной. Подробно всё рассказывала, объясняла, мы чувствовали, что попали в руки к профессионалу, обладающему нужными знаниями и большой душевной добротой.

- Вам исследовали кровь на антитела?

- После получения отрицательного ПЦР-ответа Анна Александровна дополнительно назначила мне 24 августа анализ крови на антитела к коронавирусу. У меня были выявлены как антитела класса М (IgM), являющиеся маркером острой инфекции, которые могут сохраняться в крови до трёх месяцев, так и иммуноглобулины G (IgG). Они свидетельствуют, что у меня уже сформировался иммунный ответ. Как разъяснила мне врач, это значит, что мой организм поборол инфекцию. Я как верующий человек убеждена, что в этом мне помог Господь. А вот с последствиями вируса – серьезной пневмонией - мне уже помогли справиться шахтинские медики, работающие в провизорном отделении, за что я им безмерно благодарна.

- Какими препаратами Вас лечили? Все ли необходимые лекарства были в больнице?

- Все лекарства были в отделении. Анна Александровна мне рассказывала о действии каждого препарата, который назначала. Это антибиотики цефотаксим и лефлобакт практически в максимальных дозировках, разжижающий кровь гепарин, обладающий противовоспалительным действием преднизолон, антигипоксический и дезинтоксикационный раствор реамберин. Все они вводились внутривенно капельно два раза в сутки.

- У Вас, наверное, все вены исколоты? Не представляю, как в них попадают медсёстры в двойных перчатках и в специальных защитных очках, которые, говорят, запотевают?

- Медсёстры в отделении - большие умнички, делают внутривенные инъекции почти ювелирно. У меня даже синяков не было. И санитарочки тоже очень стараются, постоянно дезинфицируют всё и вся. Буфетчицы – добрые, хорошие женщины. Еда всегда была свежей, конечно, диетической, разносолов, разумеется, не было. Но все мы должны понимать, что это не столичная клиника, тем более – не курорт, а обычная городская больница. Вообще ни про одного сотрудника, с кем мне приходилось сталкиваться, я не могу сказать плохого слова. Только слова признательности! Спасибо, спасибо огромнейшее всему медперсоналу! Очень жаль, что лишь некоторые согласились назвать свои фамилии, когда мы, пациенты, сказали, что хотим написать им слова благодарности. Вот такие скромные!

- Скажите, а кислородом Вам потребовалось дышать? Его в отделении всем хватает?

- Кислородные аппараты стоят в каждой палате. Сразу при поступлении каждому больному индивидуально выдается кислородная маска. И нам всегда врачи и медсестры говорили: " Девочки, дышите!". Назначали кислород всем, кому по часу, кому по два-два с половиной часа - сколько нужно было, в зависимости от тяжести состояния. Конечно, и я постоянно дышала кислородом, и все остальные дышали.

- Какой заключительный диагноз заболевания Вам был поставлен?

- Основной клинический: новая коронавирусная инфекция COVID-19. Осложнения: двусторонняя полисегментарная внебольничная вирусная пневмония среднетяжёлой степени.

- В вашей семье кто-то ещё заболел коронавирусом?

- Слава Богу, ни муж, ни 15-летняя дочь не заболели. С родственниками пожилого возраста, которые живут на Южной, с начала эпидемии я общалась только по телефону.

- Евгения, Вы продолжаете лечиться амбулаторно? Как Вы себя сейчас чувствуете?

- Если хожу только по квартире, то чувствую себя в общем нормально. Если выхожу на улицу, то чувствую всё ещё большую слабость. Да, мне в поликлинике продлили больничный. Правда, под кабинетом врача пришлось отсидеть два с половиной часа. Когда вернулась домой, лежала пластом из-за сильной усталости во всём теле. Но это небо и земля по сравнению с тем состоянием, в котором я поступила в больницу.

- Имея такой печальный опыт, что бы Вы хотели пожелать шахтинцам?

- Быть внимательными к себе. Коронавирус – очень коварное заболевание. Я так и не знаю, как им заразилась. При первых же симптомах недомогания надо обращаться к врачу, не тянуть время, не заниматься самолечением. Когда я лежала в провизорном отделении, туда многие поступали в очень тяжёлом состоянии. Потому что до последнего надеялись, что станет легче. Увы, это самообман. Многое ещё не известно про этот вирус, так что всегда надо быть начеку. И да поможет нам всем Господь!