8 июня (понедельник) 2015
| АВ |
10 невероятных фактов о древних славянах
Весь процесс формирования древнеславянского этноса на базе преемственности сменяющих друг друга археологических культур продолжался от 1-го тысячелетия до н. э. до VI века, когда древние славяне были зафиксированы в эпиграфических памятниках как уже сформировавшаяся культурно-языковая общность.
10 невероятных фактов о древних славянах
Весь процесс формирования древнеславянского этноса на базе преемственности сменяющих друг друга археологических культур продолжался от 1-го тысячелетия до н. э. до VI века, когда древние славяне были зафиксированы в эпиграфических памятниках как уже сформировавшаяся культурно-языковая общность.
10 невероятных фактов о древних славянах
Вопрос о происхождении наших предков - древних славян - является одним из наиболее часто обсуждаемых в современной историографии. Эта статья не претендует на научные изыскания. Но в ней собраны 10 весьма интересных и ...
| Василий Степанович |
| Есть другая версия |
8 июня 2015 в 00:46 АВ пишет:
А> 10 невероятных фактов о древних славянах
> 8. «Славяне» — не от «слава», а от «слово».
Есть другая версия:
Соколовяне - склавяне - славяне.
Самый точный вариант - это тот, в котором слоги полные. Это потом выкинули голосящие звуки (по современному - гласные буковки), а потом доканали ещё и звук "к". В итоге получилось слово "славяне", о котором сразу и не скажешь, что изначально речь шла о соколе.
А слово "глас", кстати, тоже с укороченным слогом. Если слог употреблять полный, то вернёмся к правильному русскому слову - голос. Ну и так далее. Это уже пересечение тем потерянной были и культуры речи.
А> 10 невероятных фактов о древних славянах
> 8. «Славяне» — не от «слава», а от «слово».
Есть другая версия:
Соколовяне - склавяне - славяне.
Самый точный вариант - это тот, в котором слоги полные. Это потом выкинули голосящие звуки (по современному - гласные буковки), а потом доканали ещё и звук "к". В итоге получилось слово "славяне", о котором сразу и не скажешь, что изначально речь шла о соколе.
А слово "глас", кстати, тоже с укороченным слогом. Если слог употреблять полный, то вернёмся к правильному русскому слову - голос. Ну и так далее. Это уже пересечение тем потерянной были и культуры речи.
14 июня (воскресенье) 2015
| echo.msk.ru |
Не то беда, что ты поляк:
Костюшко лях, Мицкевич лях!
Пожалуй, будь себе татарин, —
И тут не вижу я стыда;
Будь жид — и это не беда.
А. Пушкин
Блоги / Игорь Чубайс: Главный вопрос российской повестки дня или Как мы отмечали <<этим маем>>
Хотя высадка в Крыму англо-франко-турецкого десанта была небольшим эпизодом в военной истории, хотя адмирал Нахимов (точнее, Нахимсон) уничтожил в Синопском заливе весь турецкий флот, вдвое превосходивший русский, и сделал невозможной предполагавшуюся высадку вражеского десанта на Кавказе…
А теперь прочитайте вот это. Недаром Пётр говорил: "Не верь косым и рыжим ..."
Вот уже более десяти лет как автор настоящей работы в субботней почте «Независимой газеты» (А.П.Нахимов "Адмирал Нахимов не был евреем" субботник НГ № 20 27.05.2000 г.) вразумил заботника о национальном устройстве нынешней России Гаврилу Харитоновича Попова, пытавшегося в своей статье причислить славного русского адмирала Нахимова к иудеям (Г.Х.Попов "Национальности России" НГ 12.04.2000 г.).
Нахимов А.П. Внуки Розенталя и адмирал П. С. Нахимов (истина и домыслы). Румянцевский музей
Костюшко лях, Мицкевич лях!
Пожалуй, будь себе татарин, —
И тут не вижу я стыда;
Будь жид — и это не беда.
А. Пушкин
Блоги / Игорь Чубайс: Главный вопрос российской повестки дня или Как мы отмечали <<этим маем>>
Про бессмертный полк Реакция сети на этот официоз оказалась скорой сваленные в кучу фотографии потрясают И тут соврали Добавлю к этому еще несколько...
Хотя высадка в Крыму англо-франко-турецкого десанта была небольшим эпизодом в военной истории, хотя адмирал Нахимов (точнее, Нахимсон) уничтожил в Синопском заливе весь турецкий флот, вдвое превосходивший русский, и сделал невозможной предполагавшуюся высадку вражеского десанта на Кавказе…
А теперь прочитайте вот это. Недаром Пётр говорил: "Не верь косым и рыжим ..."
Вот уже более десяти лет как автор настоящей работы в субботней почте «Независимой газеты» (А.П.Нахимов "Адмирал Нахимов не был евреем" субботник НГ № 20 27.05.2000 г.) вразумил заботника о национальном устройстве нынешней России Гаврилу Харитоновича Попова, пытавшегося в своей статье причислить славного русского адмирала Нахимова к иудеям (Г.Х.Попов "Национальности России" НГ 12.04.2000 г.).
Нахимов А.П. Внуки Розенталя и адмирал П. С. Нахимов (истина и домыслы). Румянцевский музей
Действительно до Октябрьской революции в самом фешенебельном доме в Гроз ном проживала семья нефтяных магнатов Нахимовых Последний из них летний...
29 июня (понедельник) 2015
| Василий Степанович |
Быль не столько потерянная, сколько многим неизвестная. Не поленюсь весь текст скопировать сюда, т.к. это очень интересно:
Анна Ярославна - королева Франции, которая научила французов мыться.
Анна Ярославна - королева Франции, она осуществила революцию в чужой для себя стране. Именно она научила французкий двор читать и писать ещё в XI веке, это она познакомила французев с баней и заставила во время приёма пищи пользоваться столовыми приборами. Анна строила по всей стране монастыри и вела переписку с Папой Римским. Подданые чужой для неё Франции боготворили Анну и называли её Рыжей Агнессой. Но сама она всю жизнь разрывалась в нелёгком выборе, рядом с ней присутствовали двое мужчин, король и его заклятый враг, которого все называли дъяволом. С одной стороны законный муж, с другой самая большая любовь её жизни. Они оба претендовали на сердце королевы Анны, а она отдала предпочтение второму...
«Здравствуй, разлюбезный мой тятенька! Пишет тебе, князю всея Руси, верная дочь твоя Анечка, Анна Ярославна Рюрикович, а ныне французская королева. И куды ж ты меня, грешную, заслал? В дырищу вонючую, во Францию, в Париж-городок, будь он неладен!
Ты говорил: французы — умный народ, а они даже печки не знают. Как начнется зима, так давай камин топить. От него копоть на весь дворец, дым на весь зал, а тепла нет ни капельки. Только русскими бобрами да соболями здесь и спасаюсь. Вызвала однажды ихних каменщиков, стала объяснять, что такое печка. Чертила, чертила им чертежи — неймут науку, и все тут. «Мадам, — говорят, — это невозможно». Я отвечаю: «Не поленитесь, поезжайте на Русь, у нас в каждой деревянной избе печка есть, не то что в каменных палатах». А они мне: «Мадам, мы не верим. Чтобы в доме была каморка с огнем, и пожара не было? О, нон-нон!» Я им поклялась. Они говорят: «Вы, рюссы, — варвары, скифы, азиаты, это у вас колдовство такое. Смотрите, мадам, никому, кроме нас, не говорите, а то нас с вами на костре сожгут!»
А едят они, тятенька, знаешь что? Ты не поверишь — лягушек! У нас даже простой народ такое в рот взять постыдится, а у них герцоги с герцогинями едят, да при этом нахваливают. А еще едят котлеты. Возьмут кусок мяса, отлупят его молотком, зажарят и съедят.
У них ложки византийские еще в новость, а вилок венецейских они и не видывали. Я своему супругу королю Генриху однажды взяла да приготовила курник. Он прямо руки облизал. «Анкор! — кричит. — Еще!» Я ему приготовила еще. Он снова как закричит: «Анкор!» Я ему: «Желудок заболит!» Он: «Кес-кё-сэ? — Что это такое?» Я ему растолковала по Клавдию Галену. Он говорит: «Ты чернокнижница! Смотри, никому не скажи, а то папа римский нас на костре сжечь велит».
В другой раз я Генриху говорю: «Давай научу твоих шутов «Александрию» ставить». Он: «А что это такое?» Я говорю: «История войн Александра Македонского». — «А кто он такой?» Ну, я ему объяснила по Антисфену Младшему. Он мне: «О, нон-нон! Это невероятно! Один человек столько стран завоевать не может!» Тогда я ему книжку показала. Он поморщился брезгливо и говорит: «Я не священник, чтобы столько читать! У нас в Европе ни один король читать не умеет. Смотри, кому не покажи, а то мои герцоги с графами быстро тебя кинжалами заколют!» Вот такая жизнь тут, тятенька.
А еще приезжали к нам сарацины. Никто, кроме меня, сарацинской молвою не говорит, пришлось королеве переводчицей стать, ажно герцоги с графами зубами скрипели. Да этого-то я не боюсь, мои варяги всегда со мной. Иное страшно. Эти сарацины изобрели алькугль (араб. — спирт), он покрепче даже нашей браги и медовухи, не то что польской водки.
Вот за этим тебе, тятенька, и пишу, чтобы этого алькугля на Русь даже и одного бочонка не пришло. Ни Боженьки! А то погибель будет русскому человеку. За сим кланяюсь тебе прощавательно, будучи верная дочь твоя Анна Ярославна Рюрикович, а по мужу Anna Regina Francorum».
Анна Ярославна - королева Франции, которая научила французов мыться
Анна Ярославна - королева Франции, которая научила французов мыться.
Анна Ярославна - королева Франции, она осуществила революцию в чужой для себя стране. Именно она научила французкий двор читать и писать ещё в XI веке, это она познакомила французев с баней и заставила во время приёма пищи пользоваться столовыми приборами. Анна строила по всей стране монастыри и вела переписку с Папой Римским. Подданые чужой для неё Франции боготворили Анну и называли её Рыжей Агнессой. Но сама она всю жизнь разрывалась в нелёгком выборе, рядом с ней присутствовали двое мужчин, король и его заклятый враг, которого все называли дъяволом. С одной стороны законный муж, с другой самая большая любовь её жизни. Они оба претендовали на сердце королевы Анны, а она отдала предпочтение второму...
«Здравствуй, разлюбезный мой тятенька! Пишет тебе, князю всея Руси, верная дочь твоя Анечка, Анна Ярославна Рюрикович, а ныне французская королева. И куды ж ты меня, грешную, заслал? В дырищу вонючую, во Францию, в Париж-городок, будь он неладен!
Ты говорил: французы — умный народ, а они даже печки не знают. Как начнется зима, так давай камин топить. От него копоть на весь дворец, дым на весь зал, а тепла нет ни капельки. Только русскими бобрами да соболями здесь и спасаюсь. Вызвала однажды ихних каменщиков, стала объяснять, что такое печка. Чертила, чертила им чертежи — неймут науку, и все тут. «Мадам, — говорят, — это невозможно». Я отвечаю: «Не поленитесь, поезжайте на Русь, у нас в каждой деревянной избе печка есть, не то что в каменных палатах». А они мне: «Мадам, мы не верим. Чтобы в доме была каморка с огнем, и пожара не было? О, нон-нон!» Я им поклялась. Они говорят: «Вы, рюссы, — варвары, скифы, азиаты, это у вас колдовство такое. Смотрите, мадам, никому, кроме нас, не говорите, а то нас с вами на костре сожгут!»
А едят они, тятенька, знаешь что? Ты не поверишь — лягушек! У нас даже простой народ такое в рот взять постыдится, а у них герцоги с герцогинями едят, да при этом нахваливают. А еще едят котлеты. Возьмут кусок мяса, отлупят его молотком, зажарят и съедят.
У них ложки византийские еще в новость, а вилок венецейских они и не видывали. Я своему супругу королю Генриху однажды взяла да приготовила курник. Он прямо руки облизал. «Анкор! — кричит. — Еще!» Я ему приготовила еще. Он снова как закричит: «Анкор!» Я ему: «Желудок заболит!» Он: «Кес-кё-сэ? — Что это такое?» Я ему растолковала по Клавдию Галену. Он говорит: «Ты чернокнижница! Смотри, никому не скажи, а то папа римский нас на костре сжечь велит».
В другой раз я Генриху говорю: «Давай научу твоих шутов «Александрию» ставить». Он: «А что это такое?» Я говорю: «История войн Александра Македонского». — «А кто он такой?» Ну, я ему объяснила по Антисфену Младшему. Он мне: «О, нон-нон! Это невероятно! Один человек столько стран завоевать не может!» Тогда я ему книжку показала. Он поморщился брезгливо и говорит: «Я не священник, чтобы столько читать! У нас в Европе ни один король читать не умеет. Смотри, кому не покажи, а то мои герцоги с графами быстро тебя кинжалами заколют!» Вот такая жизнь тут, тятенька.
А еще приезжали к нам сарацины. Никто, кроме меня, сарацинской молвою не говорит, пришлось королеве переводчицей стать, ажно герцоги с графами зубами скрипели. Да этого-то я не боюсь, мои варяги всегда со мной. Иное страшно. Эти сарацины изобрели алькугль (араб. — спирт), он покрепче даже нашей браги и медовухи, не то что польской водки.
Вот за этим тебе, тятенька, и пишу, чтобы этого алькугля на Русь даже и одного бочонка не пришло. Ни Боженьки! А то погибель будет русскому человеку. За сим кланяюсь тебе прощавательно, будучи верная дочь твоя Анна Ярославна Рюрикович, а по мужу Anna Regina Francorum».
Анна Ярославна - королева Франции, которая научила французов мыться
Анна Ярославна - королева Франции, она осуществила революцию в чужой для себя стране. Именно она научила французкий двор читать и писать ещё в XI веке, это она познакомила французев с б
| Гаврилыч |
Василий
"Эти сарацины изобрели алькугль (араб.-спирт),он покрепче даже нашей браги и медовухи,не то что польской водки"
= = =
Странное упоминание слова "водки" в Х1 веке.В долгих судебных разбирательствах установлен приоритет русской водки почти на сто лет перед польской и всё это относится к пятнадцатому веку!
"Эти сарацины изобрели алькугль (араб.-спирт),он покрепче даже нашей браги и медовухи,не то что польской водки"
= = =
Странное упоминание слова "водки" в Х1 веке.В долгих судебных разбирательствах установлен приоритет русской водки почти на сто лет перед польской и всё это относится к пятнадцатому веку!
| Василий Степанович |
| Да это на самая интересная часть послания Анны. Я эту часть и не копировал бы. А скопировал только для полноты копирования |
29 июня 2015 в 13:27 Гаврилыч пишет:
Г> Василий
Г> "Эти сарацины изобрели алькугль (араб.-спирт),он
Г> покрепче даже нашей браги и медовухи,не то что
Г> польской водки"
Г> = = =
Г> Странное упоминание слова "водки" в Х1 веке.В
Г> долгих судебных разбирательствах установлен
Г> приоритет русской водки почти на сто лет перед
Г> польской и всё это относится к пятнадцатому веку!
Да это на самая интересная часть послания Анны. Я эту часть и не копировал бы. А скопировал только для полноты копирования послания. Мне больше всего понравилась эта его часть: И куды ж ты меня, грешную, заслал? В дырищу вонючую, во Францию, в Париж-городок, будь он неладен!
Хотя интересен и весь текст послания.
Г> Василий
Г> "Эти сарацины изобрели алькугль (араб.-спирт),он
Г> покрепче даже нашей браги и медовухи,не то что
Г> польской водки"
Г> = = =
Г> Странное упоминание слова "водки" в Х1 веке.В
Г> долгих судебных разбирательствах установлен
Г> приоритет русской водки почти на сто лет перед
Г> польской и всё это относится к пятнадцатому веку!
Да это на самая интересная часть послания Анны. Я эту часть и не копировал бы. А скопировал только для полноты копирования послания. Мне больше всего понравилась эта его часть: И куды ж ты меня, грешную, заслал? В дырищу вонючую, во Францию, в Париж-городок, будь он неладен!
Хотя интересен и весь текст послания.30 июня (вторник) 2015
| пивовар |
"Дочь Мнемозины и Зевса, тихая девочка Клио задумывалась греческими мифологистами как особа строгая и благопристойная. Ей вменялось в обязанность держать грифель и свиток, а также важным девичьим голосом перечислять заслуги забытых мертвецов. Конечно, она должна была хорошо выглядеть, но при этом не позволять никому задирать свой мраморный подол. Так бы оно, вероятно, и было, если бы Клио, как ее сестрица Урания, стала богиней астрономии или опекала трагедию, как Мельпомена. Но девочка на свою беду стала богиней истории. Тут-то и выяснилось, что, по известным причинам, ее хотят все, так как всем нужно героическое прошлое. Подлинное или вымышленное.
Три тысячи лет непрерывных изнасилований изменили характер «девочки со свитком». Клио научилась по щелчку пальцами принимать нужные позы. А в зависимости от глубины пенетрации — издавать оргазмические крики строго в соответствии с пожеланиями насильника.
С известной долей уверенности можно утверждать, что не менее 99% так называемой «истории» является просто ссылками одних фантазеров на других. История так и не приобрела ни одного признака науки: она не содержит в себе никаких проверяемых и повторяемых компонентов и не может быть подвергнута экспериментальному анализу. Да, есть артефакты, раскопочный материал и материальные свидетельства. Но, как известно, трактовать их можно любым удобным образом.
По всем параметрам история является всего лишь разновидностью беллетристики, специально приспособленной для утешения наций в их трудные минуты. А вот подлинное прошлое человечества, выдавленное нужными и красивыми мифами, по всей вероятности, утрачено уже безвозвратно.
Возьмем ближайшее к нам масштабное историческое событие — Вторую мировую войну. Даже здесь мы увидим, что большая часть фактов уже успешно и непоправимо деформирована. Мясники и мародеры превращены в великих полководцев, реальные герои подменены удобными, а важнейшие причины победы аккуратно забыты.
Если мы двинемся чуть глубже в века, то обнаружим возрастание этой деформации фактов. Здесь уже присутствует полная перелицовка самого смысла событий. К примеру, трагическое, но от этого не менее позорное поражение русской армии при Бородино превратилось в «победу русского оружия». Конечно, тут не обошлось без Толстого и других переплавщиков исторической фактуры в беллетристику. Впрочем, то, что было не по зубам историкам, всегда удавалось литераторам.
Вспомним Лжедмитрия. Почти за сто лет до Петра I он начал реформировать Россию: открыл границы, разрешил хождение всех валют, узаконил музыку и живопись, выписал ученых из Польши и Германии, запланировал создание университетов, отобрал у попов доходы, переименовал Думу в Сенат, начал реформу армии. Но для поэта Пушкина Лжедмитрий — это грязный Гришка, примитивный авантюрист, пытавшийся изувечить лик «святой Руси». А вот Петр I, который делал ровно то же самое, что и Лжедмитрий, — герой и гений.
Как это могло получиться? Очень просто. На тот момент уже сложилась «культурная традиция» восхищения Петром и возмущения Лжедмитрием. Как можем убедиться, эта традиция водила поэта на очень коротком поводке, по своему усмотрению заставляя его либо облизывать, либо облаивать различных персонажей.
Исходя из всех этих хрестоматийных примеров, мы вправе предполагать, что по мере еще большего «углубления в прошлое» деформация фактов возрастает в геометрической прогрессии, полностью искажая и перекраивая все, что возможно. Вероятно, мы никогда не узнаем, какой в действительности была русская история."
А.Невзоров
Три тысячи лет непрерывных изнасилований изменили характер «девочки со свитком». Клио научилась по щелчку пальцами принимать нужные позы. А в зависимости от глубины пенетрации — издавать оргазмические крики строго в соответствии с пожеланиями насильника.
С известной долей уверенности можно утверждать, что не менее 99% так называемой «истории» является просто ссылками одних фантазеров на других. История так и не приобрела ни одного признака науки: она не содержит в себе никаких проверяемых и повторяемых компонентов и не может быть подвергнута экспериментальному анализу. Да, есть артефакты, раскопочный материал и материальные свидетельства. Но, как известно, трактовать их можно любым удобным образом.
По всем параметрам история является всего лишь разновидностью беллетристики, специально приспособленной для утешения наций в их трудные минуты. А вот подлинное прошлое человечества, выдавленное нужными и красивыми мифами, по всей вероятности, утрачено уже безвозвратно.
Возьмем ближайшее к нам масштабное историческое событие — Вторую мировую войну. Даже здесь мы увидим, что большая часть фактов уже успешно и непоправимо деформирована. Мясники и мародеры превращены в великих полководцев, реальные герои подменены удобными, а важнейшие причины победы аккуратно забыты.
Если мы двинемся чуть глубже в века, то обнаружим возрастание этой деформации фактов. Здесь уже присутствует полная перелицовка самого смысла событий. К примеру, трагическое, но от этого не менее позорное поражение русской армии при Бородино превратилось в «победу русского оружия». Конечно, тут не обошлось без Толстого и других переплавщиков исторической фактуры в беллетристику. Впрочем, то, что было не по зубам историкам, всегда удавалось литераторам.
Вспомним Лжедмитрия. Почти за сто лет до Петра I он начал реформировать Россию: открыл границы, разрешил хождение всех валют, узаконил музыку и живопись, выписал ученых из Польши и Германии, запланировал создание университетов, отобрал у попов доходы, переименовал Думу в Сенат, начал реформу армии. Но для поэта Пушкина Лжедмитрий — это грязный Гришка, примитивный авантюрист, пытавшийся изувечить лик «святой Руси». А вот Петр I, который делал ровно то же самое, что и Лжедмитрий, — герой и гений.
Как это могло получиться? Очень просто. На тот момент уже сложилась «культурная традиция» восхищения Петром и возмущения Лжедмитрием. Как можем убедиться, эта традиция водила поэта на очень коротком поводке, по своему усмотрению заставляя его либо облизывать, либо облаивать различных персонажей.
Исходя из всех этих хрестоматийных примеров, мы вправе предполагать, что по мере еще большего «углубления в прошлое» деформация фактов возрастает в геометрической прогрессии, полностью искажая и перекраивая все, что возможно. Вероятно, мы никогда не узнаем, какой в действительности была русская история."
А.Невзоров
